Зеленский пытается снискать лавры Порошенко – Казарин

Запрет телеканалов Медведчука сломал стране шаблон. Прежде роли были расписаны. На одном фланге – хранители украинского суверенитета, на другом – пасынки кремлевского дракона. А посередине – случайно подобранное президентское монобольшинство. Владимир Зеленский выглядел как спонтанная пауза перед решающей битвой за украинское будущее. Пока он сам не решил в нее ввязаться

Об этом в своем блоге на site.ua пишет Павел Казарин.

Теперь политический GPS приходится перенастраивать. Трансформация шестого президента ставит под удар позиции пятого. Медиакастрация партии Кремля дала Зеленскому шанс на новое амплуа. То самое, за которое многие в Украине были готовы прощать самые разные прегрешения. Статус Ланселота в стране один, а вероятных претендентов, возможно, уже двое.

Презумпция недоверия

Украинская политика остается вождистской. Качество решения меряется автором, а не повесткой. Когда несколько лет назад Петр Порошенко запрещал российские соцсети и телеканалы – его оппоненты хором твердили о свободе слова и диктаторских замашках. А сегодня эти же люди аплодируют решению Владимира Зеленского и говорят о том, что “давно пора”. Скрины не горят, но кого это когда останавливало?

Читайте также: Три причины, по которым Зеленский пошел на прямой конфликт с Медведчуком

Впрочем, это правило работает в обе стороны. Скепсис по отношению к шестому президенту страны заставляет многих обесценивать наложенные им санкции. Зеленского подозревают в “многоходовке” и “сговоре”, “половинчатости” и “замыливании глаз”. Принцип Бродского во всей своей монументальности: “Если Евтушенко против колхозов, то я за”.

Впрочем, скепсис тех, кто не склонен верить Зеленскому, отчасти объясним. В анамнезе шестого президента страны – дело “Рифмастера” и обмен беркутовцев, Олег Татаров и Ирина Венедиктова. Даже если Банковая сумеет отстоять введенные санкции – к ней останется немало вопросов со стороны тех, кто привык видеть в ней капитулянта. Впрочем, справедливости ради нужно отметить, что еще месяц назад диалог между скептиками и властью попросту был невозможен.

Кто тут власть?

У решения Зеленского есть и еще один аспект – электоральный. Примерно четыре года назад “партия Майдана” раскололась на тех, кто считал главной угрозой войну, и тех, кто выносил на первое место коррупцию. На президентских выборах “фракция суверенитета” шла голосовать за пятого президента страны. “Фракция реформ” ситуативно поддерживала будущего шестого. Правда с реформами у Зеленского тоже не заладилось – реформаторы покинули его кабинет весной прошлого года, успев дать зеленый свет лишь рынку земли.

Президентский рейтинг падал. Избиратели монобольшинства начинали возвращаться по прежним партийным квартирам. Те, для кого Зеленский был недостаточным капитулянтом – уходили к ОПЗЖ и Шарию. Те, для кого он был избыточным – искали альтернативы. В какой-то момент начало казаться, что монобольшинство держат на плаву не столько их собственные достижения, сколько антирейтинг конкурентов.

Читайте также: Рекордная концентрация власти не помогла Зеленскому: он стал слабейшим президентом – Казарин

Запрет пророссийских телеканалов все изменил. Можно спорить о том, что стало причиной этого шага. Можно гадать о том, станет ли эта политика долгосрочной. Но санкции против Медведчука окончательно лишат Зеленского голосов тех, кто видел в нем переговорщика для примирения с Москвой. Избиратель ОПЗЖ “вернется в родную гавань”, а это значит, что президенту придется искать ему замену. И весь вопрос в том, где именно Зеленский решит открывать свой мобилизационный пункт.

Битвы ланселотов

Каждый президент проходит свою эволюцию. Те, кто был против Кравчука в 91-м – шли голосовать за него в 94-м. Те, кто был против Кучмы в его первую кампанию – вынуждены были поддержать его во время второй. В избирательных кабинках люди выбирают меньшее зло, а потому президенты столь щепетильны в подборе для себя спарринг-партнеров.

Еще недавно Зеленский пытался угодить всем, но решение о санкциях сокращает ему пространство для маневра. Возможно, мы станем свидетелями тому, как шестой президент страны станет понемногу играть на поле пятого. В конце концов, люди порой становятся заложниками единожды сказанного и сделанного. А украинская история знает немало примеров тому, как глава государства меняет свое амплуа.

Впрочем, было бы наивно говорить сегодня о том, какое будущее ждет шестого президента страны. Люди не калькуляторы – и сухая логика редко способна служить для них единственным мотивом поведения. Нынешний год станет определяющим в вопросе о том, какой будет эволюция главы государства. Равно как и в вопросе того, случится ли она вообще.

Но если она случится – будет ошибкой ее не заметить.