Риски нового вторжения российской армии в Украину из Беларуси сегодня минимальны, считает Ян Матвеев.
Российская армия оказалась в зимнем тупике. Она могла бы попытаться выйти из нее, открыв новый фронт на севере Украины. Однако эта затея обречена на сокрушительный провал.
Почему это так, объяснил в своем блоге в Twitter российский военный эксперт Ян Матвеев.
Путинская армия может действовать непредсказуемо, потому что зависит от решений Кремля, поэтому я буду исходить из пусть несколько извращенной и безусловно преступной, но логики российской армии. Не считайте все это прогнозом, скорее, рассуждением.
Открытие нового фронта или района боев — логичное решение, когда война или сражение заходит в тупик. Сейчас путинская армия в тупике — рассчитывает только на оборону, и неясно, куда и где можно атаковать. На бумаге кажется, что атака в Западной Украине изменит это. Но нет.
1. Какие цели подобное наступление может преследовать
Я сразу отмету захват (или окружение) Киева и наступление в район Чернигова. На первое, очевидно, не хватит никаких сил, а второе не дает никакого весомого результата, кроме оккупации территории.
Единственной весомой целью могут стать пути снабжения Украины, которые в основном идут через Польшу. В теории, оккупировав Западную Украину, российская армия смогла бы значительно затруднить поставки снарядов, снаряжения и даже бытовых штук вроде генераторов.
Опять таки, совершенно понятно, что захват всего запада страны невозможен. Но если продвинуться хотя бы частично, российские РСЗО и ракеты “С-300” для наземных целей могли бы регулярно атаковать железные дороги и шоссе, что привело бы к значительным проблемам для Украины.
Но для достижения такой цели нужен существенный плацдарм. Захват нескольких городов и крупных населенных пунктов, например, до рубежа Ковель — Сарны с дальнейшими атаками на Луцк и Ровно.
В Луцке можно занять аэродром, а в районе города Вараш — Ровненскую АЭС. Будут перекрыты сразу два шоссе на Киев, на расстоянии 100—120 километров окажутся Львов и Тернополь. А меньшее продвижение просто не имеет никакого смысла.
Можно ли атаковать менее масштабно? Конечно, можно наступать по одной дороге, скажем. Но тогда группировка будет более уязвимой — атаковать одну колонну проще, логистика еще более трудной, с одной-то дорогой, а результат мизерный. Украинцы легко отобьют локальную атаку.
2. Поле боя
Определив цель, мы должны рассмотреть известные условия, а именно, поле боя. Сразу учтем, что зима ожидается с осадками. Скорее всего, двигаться получится только по известным дорогам или специально проложенным путям. Дорог в этом районе мало, точнее, всего три.
Все три дороги, ведущие из Беларуси в Западную Украину объединяет одно: они узкие… Российская армия уже застревала в начале войны на узком шоссе в сторону Киева. Тут их ждут аналогичные проблемы.
А вокруг дорог там леса и болота, болота, которые зимой не замерзают, то есть в случае наступления из Беларуси основная масса войск и все снабжение российской армии окажется зажато на трех узких дорогах под огнем ВСУ, которые уже подготовились.
Путинские части будут наступать по незнакомой для себя территории. А ВСУ станут обороняться на подготовленной местности. Минирование, заграждения, артиллерийские позиции, отработанные схемы перемещения подразделений — все это создает большое преимущество для украинцев.
Все весомые цели находятся далеко от границы, то есть длительное время российская армия должна будет пройти, по сути, в пустоте, не имея никаких существенных успехов. Тех же аэродромов не будет на пути. Украинцы могут проводить эвакуацию и отступать, если потребуется.
При этом фланги наступающих тоже будут под угрозой, либо придется расширять зону вторжения до границы с Польшей, но там могут быть свои нюансы относительно НАТО. В целом я бы назвал поле боя на границе Украины и Беларуси трудным для наступления сейчас.
3. Силы сторон
Наступление может быть удачным даже в сложных условиях, если силы сторон неравны. Монте-Кассино же взяли, да и Сталинградская победа, скажем прямо, не хитростью достигалась. Давайте прикинем, какие силы есть у обеих армий, в первую очередь у России.
По разным данным, в Беларуси сейчас находятся 9—12 тысяч мобилизованных, которые проходят подготовку, потому что полигонов в России не хватает. Но можно предположить что это та самая группировка для атаки. Однако этого совершенно недостаточно!
Для наступления по трем направлениям российской армии нужны как минимум 3 мобильные бригады (танковые или моторизованные) и еще 3 мотострелковые бригады или дивизии, чтобы идти следом, поддерживать атаку и закрепляться на территории. Итого: 6 бригад + резерв, то есть в районе 40 000 человек минимум. С учетом войск снабжения, дополнительной артиллерии, войск спецназа я оцениваю минимально возможную группировку в 50 000 человек. Это те, кто будет участвовать только в наступлении.
Вернемся к подсчетам. Да, теоретически такое количество людей у Путина есть — мобилизованных. Помимо тех 12 тысяч в Беларуси, всего в тылу, по его словам, находятся 150 000 человек. Однако никаких боеспособных подразделений не сформировано.
Этих мобилизованных Минобороны России использует не как самостоятельные части, а для восполнения потерь на действующем фронте, в том числе потому, что не хватает техники, снабжения и офицеров для создания больших подразделений уровня бригады.
Причем офицеры играют решающую роль. В типичной мотострелковой роте не обойтись без 4 офицеров, в батальоне их уже около 20, а в бригаде с учетом командного состава больше 100. Если есть вспомогательные подразделения, то еще больше офицеров с уникальными навыками.
Да, теоретически можно командиров взводов, скажем, заменить сержантами из числа более опытных солдат. Но если речь о наступлении, тут нужен хоть какой-то профессионализм и авторитет. Офицерский.
Вторая сложность — техника. Российская армия испытывает жесткий дефицит танков и бронемашин, который восполнялся даже за счет поставок из Беларуси. Бронетехники не хватает даже действующему фронту. Внезапно оказалось, что Т-62 на складах есть, а вот Т-72 словно закончились.
Наступление невозможно без бронемашин. По грубым подсчетам, до начала вторжения российская армия имела около 11 000 “бумажных” бронемашин, включая гусеничные БМП, колесные БТР и невооруженные МТЛБ (3500). С тех пор потеряно 2800 штук, по данным Oryx.
Учитывая, что в действующей армии БТР, БМП, МТЛБ и другие машины используются активно, думаю, что не меньше 5000—6000 из них как раз заняты там. Получается, что машины остаются, но довольно впритык: около 3000 штук, если верить бумажной численности.
Но учтите, что при пополнении вся хорошая техника используется в первую очередь, то есть если эти машины и стоят где-то до сих пор в запасе, то они буквально худшие. Многие, возможно, требуют ремонта. Снабжать старыми машинами подразделения для атаки так себе идейка.
То же и с танками, и с артиллерией, в том числе с РСЗО. Да что там, мобилизованным в России даже бронежилетов с касками не хватает и носков. Даже найти 50 000 пар носков для новой атакующей группировки — сложная задача для России сейчас.
Многие обращают внимание на армию Беларуси. Может быть, она станет костяком наступления? Вот сегодня снова там объявили проверку боевой готовности, ходят слухи по мобилизации и вообще куча разговоров вокруг возможного использования солдат Лукашенко в войне.
Армия РБ официально насчитывает чуть меньше 50 000 человек. Но это все вооруженные силы. Сухопутные войска из них — это всего 16000 (пехота + спецназ). Две механизированные бригады Беларуси теоретически могли бы возглавить наступление. Но кто останется в резерве?
Посмотрите на карту. Граница Украины и Беларуси довольно длинная. Кто даст гарантию, что, бросив все силы на авантюрную атаку, Лукашенко не получит марш украинских подразделений на Минск через Гомель и Бобруйск? Марш для свержения режима, который наверняка поддержат местные.
Нужны силы, которые прикроют и Гомель, и Мозырь да еще и будут контролировать внутреннюю обстановку. Об этом чуть позже. А мобилизация в Беларуси во-первых, дело не быстрое, как и в России. Во-вторых, столкнется со схожими проблемами и может вылиться в массовые протесты.
Несмотря на мобилизацию, путинская армия все еще находится в ситуации жесткого дефицита. Для атаки, которую мы обсуждаем, нужны боеспособные, хорошо снаряженные подразделения с запасами на 1—2 месяца боев. Откуда они возьмутся?
С другой стороны, их будет встречать армия Украины, которая сражается на своей территории, в том числе части, прикрывающей Киев. Да, наверняка большая часть снабжения и техники воюет на Востоке. Но факт в том, что обороняющимся ее нужно все-таки меньше.
Наступать с “Джавелином” довольно сложно. Сидеть с “Джавелиом” в засаде, ожидая вражеские машины, рабочая схема. Да, Украине для адекватной мобильной обороны потребуется выделить 2 моторизованные бригады. Но если не получится, они могут сосредоточиться на статичной обороне.
Если использовать формулу атаки с соотношением 3 к 1 по силам, выходит Украине нужно всего около 20 000 человек для обороны, учитывая другие факторы. Эта цифра не выглядит нереалистичной, думаю, оборона Киева не меньше сейчас.
4. Тактика сторон
Предположим, путинские войска все же решатся наступать, какой тактики стоит от них ждать? Могут ли они переиграть украинцев за счет каких-то особенных приемов?
До сих пор российские части использовали два способа наступления. Первый: садимся в грузовики и едем вперед до упора, пока не начнут обстреливать. Второй: сначала много стреляем, потом штурмуем вражеские позиции, от которых мало что осталось. Вот и все.
Чтобы начать прорыв по украинской территории, российской армии сперва придется выиграть приграничное сражение. И тут они могут применить второй метод атаки. Возможно, используя белорусскую артиллерию, ракетные удары и бомбардировки силами Су-24 и Су-34.
Есть ли шанс на победу? Думаю, что минимальный есть. У российской армии еще много ствольной артиллерии + они явно могут подвезти еще. Обстрелы будут сосредоточены на 3—4 локальных районах, и пока неясно, есть ли в первом эшелоне обороны ВСУ достаточно надежные укрепрайоны.
Я думаю, что при грамотном применении всех доступных огневых средств путинские войска вполне могут пробить 1—2 бреши в украинской обороне — этого стоит опасаться. ВСУ, вероятно, отойдут на 2-й или даже 3-й рубеж, чтобы сэкономить силы. И вот тут наступит момент развития наступления.
Как только российская армия попытается перейти в быструю атаку по дорогам в составе колонн, ее ждет основная опасность. Они не смогут надежно прощупывать всю территорию и обязательно наткнутся на засады, удары с воздуха и в тыл. Им придется двигать и артиллерию, а значит подвозить и кучу боеприпасов, и снабжения. По сути российская армия столкнется с ситуацией, аналогичной началу войны. Иного выхода при наступлении из Беларуси просто нет. Нет никакого волшебного способа телепортировать войска.
С другой стороны, будут украинцы. Опытные, хорошо вооруженные и знающие, как бороться с российской техникой. Украинцы с “Хаймарсами”, M777, “Сезарами” и “Джавелинами”. Украинцы, которые не боятся врага, они будут вольны выбирать оборонительную тактику.
ВСУ могут плотно стоять на границе, а могут гибко отступать — придется лишь эвакуировать мирных жителей, но их там не слишком много. Скорее всего, украинцы применят именно гибрид статичной и мобильной обороны, цепляясь за ключевые районы обороны, изматывая армию Путина.
Я не вижу способа, каким российская армия смогла бы победить. Наоборот, атакуя, она лишь ввяжется в заведомо проигранную битву, потеряет еще больше солдат и техники, к тому же потратит кучу ресурсов, которые не достанутся другим фронтам.
Думаю, что в российском Генштабе это понимают. Большинство из них явно тупоголовые, конечно, но в последнее время путинские генералы проявляют осторожность. Слишком много налажали, поэтому начинать что-то кардинально новое не рискнут, тем более от наступления из Беларуси прямо-таки веет опасностью, да и флешбэки не самые приятные проступают в памяти. Кроме того, есть явные политические причины, по которым эта авантюра не может состояться.
5. Политические и другие внешние факторы
Вполне возможно, именно они имеют наибольший вес для Путина (а принимать решение о новом наступлении будет, конечно, только он). И тут надо немного погрузиться в мир политики Лукашенко.
Этот диктатор совсем недавно подавил протест жесткими репрессиями, при этом он буквально одной ногой уже заходил в самолет Минск — Ростов. Лукашенко отлично понимает, насколько он был близок к потере власти и теперь будет опасаться делать резкие движения.
Ведь во многом Лукашенко спас Путин, которому теперь уже не до Беларуси. Сил у Москвы куда меньше, да и внимание обращено на Украину, поэтому “усатый таракан” может рассчитывать только на своих верных силовиков, поэтому вступление армии Беларуси непосредственно в войну я исключаю. Во-первых, никто не знает, как быстро она взбунтуется. Во-вторых, отсутствие армии и силовиков (а их ведь тоже пошлют) под рукой лишает Лукашенко защиты. Мобилизация может стать триггером протестов.
Да, возможно, он устоит и так, но кто знает наверняка? А у него власть одна — он ее терять не хочет. Лукашенко прекрасно знает, что белорусы его ненавидят и готовы прогнать при удобной возможности, поэтому он постарается эту возможность не предоставлять, к тому же, что власть, что генералитет Беларуси понимают, как идет эта война, что она Путиным проиграна. Никто не будет вступать в проигранную войну еще и слабыми силами, тем более что теперь есть еще и риск переноса военных действий на территорию Беларуси.
Нужно учитывать и факторы международной политики. Я уверен, что Лукашенко еще хочет присесть на стул “привет, я европеец” и верит, что ЕС его если не простит, то как минимум примет как некий мост между цивилизацией и Путиным.
А еще реальная война с погибшими на фронте белорусами сломает тезис стабильности, на котором Лукашенко тоже катается уже много лет. Если мужики пойдут умирать, кто же будет “спокойно трудиться на заводах и фермах”.
Все эти факторы не позволят Лукашенко использовать армию для поддержки российского наступления в Западную Украину. А без этого российской армии будет еще сложнее. Есть, кстати, еще один интересный фактор, о котором нельзя забывать.
Западной и украинской разведкам довольно легко отслеживать все военные приготовления в Беларуси. Там рядом страна НАТО Польша — над ней без труда летают разведчики. И после всего, что произошло в феврале, думаю, они весьма пристально смотрят на Восток, а значит никакого эффекта внезапности у российской группировки не будет. Даже их артиллерийские позиции попадут на камеры, места скопления войск и прифронтовые склады. Все это с началом атаки станет целью для “Хаймарсов”. Российская группировка рискует остаться без припасов в самом начале.
По сумме всех элементов я считаю, что наступление российской армии из Беларуси — невозможная авантюра. Повторюсь, безумие Путина предсказать невозможно, и по его личному приказу может начаться даже такая самоубийственная атака.
Но в рамках общей логики российской армии все разговоры вокруг наступления из Беларуси лишь способ напугать украинцев и отвлечь ВСУ. И безусловно, в таком виде эта тактика работает. ВСУ в любом случае вынуждены держать некоторые силы на севере и следить за соседом.
Ждать чего-то нового тут нет смысла, и дальше будут идти разговоры, появляться новости об очередных учениях армии Беларуси и возможной атаке, а Лукашенко и Путин будут пытаться все эти страхи подогревать.
Ранее сообщалось, что Беларусь начала военные маневры у границы с Украиной после визита Шойгу в Минск.
Мы также писали, что Беларусь уже не пойдет войной против Украины: аналитики из ISW дали детальный анализ.
Редакция сайта не несет ответственности за содержание блогов. Мнение редакции может отличаться от авторского.
По материалам: Диалог
Leave a comment